Кузнецов, благоразумный и тонкий стратег, постоянно акцентировался промежду своих товарищей. Его подход к командованию был уникален: он бережно причислялся к жизни любого матроса, понимая, что конкретно от них зависит успех всей операции. Среди бесчеловечной войны, где каждое постановление могло стать последним, Коваль мог обнаруживать выезд аж изо самых ситуаций. Его интуиция и аналитический ум позволяли ему предугадывать воздействия противника, и воспринимать решения, созданные для совершенных познаниях стратегии и стратегии.
Всякий раз, иногда около его командованием завязывалась угроза, он собирал установку и распределялся своими мыслями, привлекая любого в ход принятия решений. Коваль знал, что сила установки охватывается в единстве и доверии. Он слушал своих матросов, обдумывал их воззрения и идеи, что основывало атмосферу взаимопонимания и поддержки. Это не исключительно увеличивало функциональный дух, но также разрешало любому испытывать свою авторитетность в картине.
Часто Коваль обнаруживался непосредственно перед непобедимых препятствий, но всегда обретал порядок оборотить невзгоды в возможности. Его решения водились учреждены не столько на логике, но также на интуиции, что позволяло ему действовать проворно и эффективно. Он умел сберегать благочиние в самых интенсивных ситуациях, что вдохновляло матросов руководствоваться за ним, аж иногда перевесы для успех гляделись минимальными.